Его Державин, «в гроб сходя», «благословил»,
Любовь в своём Отечестве со славой, предрекая.
Не сберегли — он высшим светом оклеветан и гоним.
Скорбим, да горько причитая, воздыхаем.
***
В России ли искать нам «горе от ума»?
Десятки лет шумят, не утихая, споры,
Исписаны из толстых книг тома…
Жена Наталья — вот источник ссоры?
Ах, кабы знать, — твердим наперебой, —
Понять его душевные страдания.
Но тайну гибели поэт унёс с собой,
И продолжаются бесплодные гадания:
Превратности бытия: от скуки изнывал,
Гусарства слепо, следуя примеру?
Обиды помнил Пушкин — не спускал,
Друзей с врагами вызывал — «к барьеру».
Стихов и прозы — «пламень» плавил «лёд»…
Характер вспыльчивый? — «избитая причина».
Азарт картёжника, перебродивший мёд,
Всепоглощающая ревности пучина?
Из «камер-юнкерства» — позорного венец?
От сплетен угнетён иль от «двора» интриг?
Онегин с Ленским? — предсказуемый конец?
При жизни «памятник» величия воздвиг?
Тот «столп» возвысился над карликов толпой.
В столицах вольности пиитам не прощают,
Завистники — под травлю и под вой,
Строптивцев словом «слуги» умерщвляют.
Чтоб выскочка Арап «корону» презирал?
В сём «преступлении» гения — «бесспорная вина».
Двум императорам Российским не внимал?
Лакеям по сердцу — согнутая спина.
Взбесившись, челядь изрыгала яд:
Посмел ослушаться, восславил декабристов?!
Метали в спину ненависти взгляд,
Юродствовала свора карьеристов.
Смириться с своеволием не могли
Вельможи — анонимные сатрапы.
Тянулись в ссылках медленные дни,
«Костлявая», с косой, уж простирает лапы.
Финал не важен, как не важен даже век,
Формальность — пасквиль, иноземный враг.
Данзасом кинута шинель на белый снег,
«Перчатка брошена» — сходится подан знак.
Бессилен Бог — от пули не сберёг…
На тридцать, на седьмом задуло свечку…
«Подвёл черту», из-за кулис, другой «стрелок»,
Дантес лишь ставил крест — на Чёрной речке.
Но! — Пушкин гениально отомстил,
Поверьте, стоит восхищаться, эко право:
Ответный выстрел был, — но не убил!
Не стал убийцею! Воскликнем вместе: Браво!
Судьбы не миновал — её не обмануть,
Закончились с метаниями сомнения,
Когда отправился поэт «в последний путь»,
И царь, и «общество» шутов вздохнули с облегчением.
Оставить комментарий